Когда я училась в университете, был у меня друг, Юрка Арманд. На минуточку, потомок той самой Инессы Арманд, любовницы Ленина. Парень добрый, наивный и жутко доверчивый. Однажды позвонил он мне и говорит:
— Верка, слушай, тебе ж постоянно предлагают котят, просят пристроить… Хочу кошку завести. Найди мне котенка, черную гладкошерстную девочку. Поможешь?
Как только он произнес эти слова, все, кто предлагал мне животных просто испарились. Шли недели, Юрка меня дергал, но не было никаких предложений. И вот иду я с занятий, а на двери дома висит объявление:
«Отдадим черных котят в добрые руки.»
Срисовала адресок, скинула Юре — езжай, мол. А тот и говорит:
— Вер, я в кошках ничего не понимаю, а ты у нас специалист. Поехали со мной, посмотришь котенку под хвост, чтобы мне мальчика вместо девочки не всучили.
Приезжаем. Приятная семейная пара, улыбчивые… Обрадовались нам. Очаровательная домашняя кошка и пятеро котят месяца два от роду — черные, как угольки, ни одного белого пятнышка. Веселые, бойкие… И девочка есть… Одна беда: шерсть у нее уже сейчас сантиметра четыре в длину. То есть ни разу не гладкошерстная, а скорее очень даже наоборот: комок чистого пуха.
Юрка расстроился. Девочка ему очень понравилась, но он, покачав головой, ссадил ее с рук на пол:
— Уж больно она пушистая, Вер…
Посмотрела я на Юрку, на семейную пару, на котенка и, сделав покерфейс, говорю:
— Юр, ты просто в котятах не разбираешься. Это как у цыплят: сперва пушок, а потом он вылезает и они становятся гладенькими. Бери малышку, не сомневайся. Пух вылезет. Ты, главное, вычесывай ее почаще.
Юрка обрадовался, засунул котейку за пазуху, дал хозяйке сто рублей, и мы ушли.
Прошло два месяца. Юрка звонил мне каждую неделю, и в его голосе было недоумение:
— Вер, я ничего не понимаю. Я вычесываю кошку трижды в день. Не халтурю, минут по тридцать чешу. Пух не сходит. Мне даже кажется, что его стало еще больше. Вся квартира в пухе, все пиджаки мои… Долго еще ждать?
— Юрка, — серьезно отвечала ему я. — Прояви тепрение. Это произойдет не сразу, но произойдет обязательно. Я знаю, о чем говорю. Маленькая она еще просто. Ни о чем не переживай. И, главное, вычесывай, вычесывай…
Юрка вздыхал и вешал трубку.
Однажды в воскресенье днем раздался звонок. Звонил Юрка, добрый и веселый Юрка, и орал, как потерпевший:
— Верка!!! Ты!… Я тебя!.. Только попадись мне, засранка!…
— Юр, в чем дело? — спросила я, хотя уже обо всем тогда догадалась.
В общем, Юрка решил, что раз от вычесывания шерсть у кошки не вылезает, с ней что-то не так. И поперся с ней к ветеринару. Врач осмотрел абсолютно здоровую, довольную и аккуратно расчесанную кошку, длиннющая шерсть которой покрывала ее тело сплошной лоснящейся шубой, и спросил, в чем, собственно, проблема. Я могу представить его лицо, когда Юра с умным видом начал рассказывать ему про цыплят, про пушок, про безуспешные попытки его вывести и жаловаться, что его кошка больна…
Я давилась хохотом и пыталась что-то возразить, но Юрка, бросив на прощанье: «Подлее человека в жизни не встречал!» повесил трубку.
Кошка прожила долгую и счастливую жизнь. Мы с Юркой дружим до сих пор.
