С 2019 по 2021 год Татьяна Замировская работала в бутике, продающем очень дорогие свечи. Остроумные заметки о посетителях, среди которых есть бизнесмены и их ассистенты, туристы, городские сумасшедшие и просто случайные прохожие. «Сноб» публикует фрагменты из сборника, вышедшего в «Редакции Елены Шубиной» в серии «Классное чтение».
Заходит пожилая леди, похожая на персонажа Тима Бертона, — в винтажных юбках, кожаном плаще и «Мартенсах» о семи дырочках.
— Я обожаю ваши свечи, у меня дома свечи «Святой Дух» и «Скрипучие половицы Версаля», но я их не жгу, и они за несколько лет выдохлись, мне нужны новые. Но такие же. Они будут стоять у меня еще два года и тоже выдохнутся. Все выдыхается. Но это нормально. Такова жизнь.
Тут мой выход, конечно. В кои-то веки можно показать человеку любимую свечу, и он не поморщится.
— Так, я поняла. Сейчас покажу вам мою любимую свечу, и вам понравится, обычно никому не нравится — это свеча «Пылающий куст» (про себя я называю ее «Бородино», потому что она посвящена Наполеону и его блистательным боевым победам и поражениям). Она пахнет порохом, а также жизнью, которая выдыхается. Или выдыханием как таковым.
— Боже, какая прелесть! Она же пахнет тленом и сырой землей! Или вот как в лесу, знаете, яму выкопал, сел в нее и развел костер! Вот, кстати, еще о земле, у вас еще была свеча с сырой землей и плесенью…
— «Кармелитка»! «Древние мшистые стены»! Замечательная свеча!
— Да, она! Разложение и тлен! У меня такая тоже была. А что у вас есть из новенького?
— Вот грейпфрут, вот ромашечка есть, с шалфейчиком.
— Фу, это слишком мило. Что-нибудь с запахом сырой земли и смерти у вас есть из нового?
— О, у нас есть потрясающие духи «Морбидо», вам понравятся, вот.
— Да, «Морбидо» потрясающие, спасибо.
— Вот еще духи «Революция», я могу дать вам пробников.
— Боже, это просто праздник какой-то, спасибо! Я возьму просто «Святой Дух» на этот раз, но вернусь за «Пылающим кустом».
— Возвращайтесь, пожалуйста, я тут ужасно мучаюсь из-за невозможности обсудить с покупателями тлен.
Расплатилась, вышла. Я смотрю на чек — а это была Эван Михельсон, основательница Morbid Anatomy Museum. Эван, вернись. Мы не договорили про многое.
***
#какиеизнихдлиннее
Пара, возможно, после бранча, подходит к длинным палочковым свечам двух размеров.
— Какие хорошие разноцветные свечечки! Ой, посмотри, прелесть какая! Они сколько стоят?
Я (обреченно):
— Мы продаем их в коробочках по шесть. Их у нас ДВА РАЗМЕРА. Те, что длиннее, стоят тридцать шесть за коробочку. Те, что покороче и поменьше, стоят двадцать четыре за коробочку. Они дешевле, потому что они меньше. Вы можете смешивать цвета. Набрать разных свечек из бара и положить в коробочку. Только надо набрать свечек одного размера. Или коробочку длинных, или коробочку коротких.
Девушка:
— Круто! Дайте мне коробочку!
Я:
— Какого размера коробочку? Вам какие свечи больше нравятся? Те, что длиннее — они слева, — или те, что покороче — они справа?
Девушка (удивленно):
— Тут два размера? А какие из них длиннее?
Да, я снова провалила презентацию.
***
Парень лет двадцати пяти, возможно, студент арт-школы, кладет папку на прилавок, смотрит в глаза.
— У вас есть что-нибудь, что плавится при горении максимально омерзительным образом?
Пришло время Наполеона?
***
Воскресенье, полдень, небольшой дождик. Подхожу к бутику, чтобы открыть его, — уже издалека вижу, что пара среднего возраста с двумя огромными чемоданами (гости города, что ли) крутится около соседней двери (вход в подъезд жилого дома на улице Елизаветинской), потом, немного подумав, вклинивается в дверной проем бутика и громоздит туда оба чемодана.
Я (дружелюбно помахивая ключом, подхожу к ним):
— Извините, пожалуйста. Я работаю тут, мне надо открыть магазин.
Гости города, придерживая чемоданы:
— Мы просто прятались тут от дождя, ничего такого.
Просто дождь.
Я:
— Да, все нормально.
Жду.
Проходит секунд пять.
Гости не двигаются.
Я (в недоумении):
— Это магазин, в котором я работаю, извините меня, пожалуйста.
Гости города (очень объясняющим, немного снисходительным тоном, закатывая глаза):
— Послушайте, не надо так волноваться, просто прячемся от дождя!
Я:
— Я понимаю, но вы блокируете дверь, которую я хочу открыть, чтобы снять магазин с сигнализации, а также загораживаете мне вход в магазин чемоданами, и мне не очень комфортно сейчас.
Гости города (просветляясь):
— А, так вы поэтому тут стоите с ключом и просите нас уйти?
Нет, не поэтому. Просто я неприветливый злобный ньюйоркец из Сохо, и я хочу сделать ваше пребывание в этом чудесном городе невыносимым, конечно же.
***
Подруженька Настя, давно живущая в Нью-Йорке, объяснила мне про феномен #какиеизнихдлиннее. Таким образом американцы сверяют тезаурус и познают глоссарий бутика: ведь даже в «Старбаксе» названия размеров кофе всегда особенные (большой кофе как-то называется, средний тоже, и малый кофе имеет свое название, и это не всегда small), и всюду необходима ритуальная номинативность параметров, четкая звенящая семантика и броские клички размеров.
С ума сойти, а у нас-то большие длинные свечи на самом деле называются Рояль, а малые короткие называются Мадлен. Вот и решение. Вам Рояль или Мадлен? Рояль длиннее Мадлен. Мадлен-то у нас коротышки. Рояль гигантский, как рояль. Мадлен — это Пруст. Рояль — это спирт. Марсель, держись, я иду. Мы с тобой сейчас перепрограммируем сознание покупателя.