В издательстве МИФ вышла книга «Искусство Апокалипсиса» Елены Матвеевой. В интервью «Снобу» она рассказала, почему Апокалипсис — это на самом деле не конец света, какие трактовки у числа 666, почему ранние христиане с оптимизмом смотрели на смерть и в чем принципиальная разница между Страшным судом и теми бедствиями, что скрываются за «семью печатями».
Что такое Апокалипсис? Это же не буквально конец света?
В современном мире слово «апокалипсис» — синоним конца света, но на самом деле это греческое слово означает «откровение». Просто текст Апокалипсиса, написанный апостолом-евангелистом Иоанном Богословом, был о втором пришествии Христа и многочисленных бедствиях, которые будут обрушены на человечество, погрязшее в грехах и пороках.
Почему, как только начинается кризис, будь то чума в XIV веке, раскол в XVII или пандемия в XXI, люди немедленно вспоминают Апокалипсис? Что в этой теме так притягивает?
Потому что, несмотря на смену эпох и развитие технологий, люди сами по себе не сильно изменились. В периоды кризисов мы испытываем потребность найти объяснение происходящему. Апокалиптические сочинения предлагают готовый, пусть и драматичный сценарий. Они позволяют увидеть в хаосе некий план, даже если он связан с разрушением привычного мира. Кроме того, часто люди хотят перенести ответственность за происходящее, не испытывать чувства вины, а в данном случае вся ответственность ложится на высшие силы. Возможно, это механизм защиты.
Сегодня Апокалипсис — популярный жанр в кино и сериалах: зомби, ядерная зима, вирусы. Это просто развлечение или современный способ пережить тот же самый древний страх, который люди испытывали веками?
Я думаю, истина где-то посередине. Во-первых, экшен хорошо продается. С другой стороны, такие произведения связаны с глубинными страхами человечества — страхом смерти, разрушения, утраты всего, что дорого. Можно даже сказать, что в какой-то степени эти переживания обладают терапевтическим эффектом. Человек видит все ужасы на экране, фильм заканчивается, экран гаснет, вокруг — такой привычный мир, и кажется, хорошие фильмы на такую тему могут помочь больше ценить то, что у нас есть. Я, например, до сих пор вспоминаю, какой эффект на меня произвела «Принцесса Мононоке» Хаяо Миядзаки, правда, там не ядерная зима и не зомби, а экологическая катастрофа.
Чем Апокалипсис интересен именно вам?
Меня привлекают произведения, в которых есть возможность заглянуть за грань, то же «Откровение» Иоанна Богослова или «Божественная комедия» Данте. Они очень визионерские по своему характеру.
Все знают про четырех всадников. Что они на самом деле символизировали для человека Средневековья и почему именно эти образы стали такими популярными?
Всадники являются, когда Агнец снимает одну за другой первые четыре печати. Как правило, их трактуют как Чуму, Войну, Голод и Смерть. Это как раз те самые страхи, с которыми постоянно жил средневековый человек.
Кстати, тайна за семью печатями — о чем это?
Тайной за семью печатями называют нечто недоступное. Но изначально за семью печатями, снятыми Агнцем, скрываются судьбы человечества. Печати с этой книги может снять только Агнец, «как бы закланный», в образе которого предстает сам Христос. Он снимает эти печати, и со снятием каждой на людей сыплются все новые и новые бедствия, разворачивается битва Добра и Зла, в которой, конечно, Добро побеждает.
У вас в книге сказано, что «апокалипсическая литература» строится по определенной схеме. Какой?
Неважно, кем был автор Апокалипсиса, в его тексте есть введение (послание, предостережение человечеству), основная часть (описание катастроф, которые ожидают людей, если они не одумаются) и заключение (финальная битва добра и зла, где добро побеждает). И это касается именно христианской литературы, в других культурах все иначе. Например, в древнегреческих мифах нет идеи конечности мира. И скандинавский Рагнарёк — не финал, за ним следует возрождение мира. А в христианстве считается: мир был однажды сотворен и он исчезнет, после чего наступит Царство Небесное. У христиан нет идеи перерождения, есть бессмертная душа, а земная жизнь рассматривается как подготовка к вечной.
Отличалось ли отношение к Апокалипсису у православных и у западных христиан?
Да. В православии Апокалипсис не входил в литургию, в отличие от западнохристианской церкви. На Западе очень рано появляются книги, последовательно изображавшие все события Апокалипсиса, на Руси такие вещи появились намного позже, не ранее второй половины XV века. То есть у нас конец света долгое время не изображали, ограничиваясь сценами Страшного суда.
А как на Руси изображали Страшный суд? И в чем, если на то пошло, принципиальная разница между изображениями Страшного суда и образами из Апокалипсиса? Ведь и те, и другие должны впечатлять?
Впечатлять — да. Но на изображениях Страшного суда нет ужасов и разрушений — в этом и разница. На православных иконах со сценами Страшного суда в центре — Христос, в окружении Богоматери и Иоанна Крестителя, которые предстают заступниками за род человеческий. По бокам — апостолы, стражи небесные и народы, идущие на суд. Может изображаться рука с весами как мерило человеческих дел. А около весов часто изображается борьба ангелов и бесов за человеческую душу. Кстати, интересная деталь, аналогов которой не найти в западных изображениях Страшного суда: змей, поднимающийся из пасти ада к ногам первого человека, он словно пытается ужалить его за пятку. А на тело этого змея нанизаны кольца с аллегорическими изображениями «мытарств» — испытаний в различных грехах, через которые проходит судимая душа. Но здесь важно проговорить эту разницу: картины Апокалипсиса эксплуатируют тему земных страхов, а картины Страшного суда — про то, что ждет после смерти.
Менялось ли отношение людей к Апокалипсису с течением времени?
Ранние христиане смотрели на Апокалипсис оптимистично, в каком-то смысле даже ждали его, пытались высчитать его наступление. Они жили в постоянном страхе, их жизнь всегда была под угрозой. Соответственно, конец земного — «тварного» — мира и установление Царства Небесного воспринимались ими как благо, торжество справедливости. Но чем более светским становилось общество, тем страшнее было людям утратить земную жизнь.
«Число зверя» 666 — какой конкретный страх оно кодировало для первых христиан?
Существует распространенное мнение, что за числом зверя скрывается имя Антихриста. Поскольку в древности в еврейском и греческом языке существовала практика присвоения числовых значений буквам, то комментаторы стали пытаться вывести из этого числа имя. Была распространенная теория, что за этим числом скрывается имя императора Нерона, известного своими гонениями на христиан, но это ничем не подтверждено. Разные ученые пытались связать это число с самыми разными именами, а в некоторых исторических ситуациях даже пытались манипулировать им — протестанты в этом числе расшифровывали Папу, католические богословы — Мартина Лютера. Кто же в действительности Антихрист, так и остается тайной.
За семью печатями.
За семью печатями, да
Подготовила Мария Башмакова