В начале 2025 года британский певец, экс-солист The Smiths Моррисси отправился в первый за долгое время мировой тур — и уже отменил четверть концертов за пару дней до назначенных дат. Автор «Сноба» Егор Спесивцев полетел на отмененное выступление в Стамбул — и теперь делится впечатлениями и объясняет, почему злиться на Мозза неправильно (хотя и очень хочется).
12 июля 2025 года в Стамбуле должен был пройти концерт Моррисси (экс-солиста The Smiths, самого скандального певца Великобритании всех времен, главного проповедника вегетарианства, целибата и всего остального — ну, вы знаете Моррисси) в рамках его продолжающегося мирового тура. В амфитеатре под открытым небом его бы встретили полностью заполненные трибуны: солд-аут случился минут за 20, что неудивительно — последний раз Мозз заглядывал в Турцию больше 10 лет назад. Как легко догадаться по сослагательному наклонению из прошлого предложения, концерта не случилось — как и выступлений в Белграде, Афинах, Бухаресте и Шибенике.
Официальная причина отмены — травма одного из музыкантов (где-то пишут, что гитарист повредил руку, но это не точно). Впрочем, куда вероятнее, что Моррисси просто не захотел заезжать на Балканы и решил заодно срезать Турцию, чтобы сократить себе путь до Италии (там обещают целых пять концертов с 23 июля по 3 августа). Незадолго до концерта в Белграде (он был назначен на 8 июля) музыканты Моррисси, которые часто путешествуют отдельно от него, публиковали фотографии из сербской столицы, кажется, совсем не подозревая о травме, которую один из них уже получил.
Читатель, с гастрольной деятельностью Моррисси незнакомый, на этом моменте наверняка задастся вопросом из известного мема: «А что, так можно было что ли?». На это я (без удовольствия, но со знанием дела) отвечу: «Конечно, можно». Ранее в этом году Моррисси уже отказался от двух выступлений в Стокгольме, ссылаясь на недостаточную поддержку его стремления выступать и выпускать новую музыку. Еще раньше он отложил сразу девять американских выступлений на неопределенный срок (обычно это означает, что концерт все равно отменят, просто не сейчас, а потом).
Все еще болен
На этом моменте читатель может задаться уже вторым, не менее резонным вопросом: «Быть может, травма все-таки имела место? Почему мы сразу предполагаем, что музыкант врет?». Ответ банальный: Моррисси уже ловили на том, что он отменяет концерты просто потому, что не хочет выступать. На эту тему есть забавная история Ноэла Галлахера: как-то раз он собирался пойти на концерт Мозза в Лос-Анджелесе, но тот не смог выступить из-за обострившейся пневмонии. Вечером того же дня Моррисси позвал Ноэла выпивать (и заодно попросил «захватить с собой кредитку», что тоже важно отметить). Уже при встрече, на вопрос последнего «Как же так, у тебя же пневмония?», Мозз томным голосом ответил: «И все же я здесь».
Если «пневмония» и «травма гитариста» еще хоть немного напоминают качественные (ну, сколько-нибудь продуманные) оправдания, то жалобы на холод уже давно стали локальным мемом. Обычно проблемы с температурой в зале начинаются после того, как Моррисси проехал два-три города без отмен — на этом этапе его организм начинает сопротивляться продолжению концертной деятельности и охлаждает лучшего англоязычного лирика и пространство вокруг него до критических значений.
На таких концертах Мозз, как правило, пропускает несколько песен — и это уже второй тревожный симптом, который на тематических форумах стараются отмечать (так можно предупредить людей из следующих городов, что в скором времени кумира они не увидят). Здесь важно упомянуть, что никаких уведомлений от самого Моррисси не поступает: посетители его американских концертов обычно узнают об отмене, стоя в очереди (автору этого текста новость сообщили по дороге в аэропорт Домодедово).
Занимательная математика
Пытливый читатель наверняка захочет задаться и третьим вопросом: «Неудивительно, если постаревший артист уже не может выступать так регулярно, как прежде. Но ведь раньше-то он, конечно, появлялся в каждом городе, куда намеревался добраться?». Ответить на это поможет удивительный блог, где отмечены все когда-либо отмененные концерты Моррисси (красноречив сам факт существования такого блога).
Согласно ему, за все время Мозз отменил 365 концертов (хорошо, что не идущих друг за другом — это было бы совсем печально) и в среднем заканчивал каждый тур, проигнорировав где-то 30 % от изначально обозначенной программы. Впервые это произошло еще в 1991 году (не состоялось 20 концертов из 70) из-за «истощения» Моррисси (то есть буквально усталости — тогда еще не замаскированной под «пневмонию», «холод в зале», «травму гитариста» и все остальное).
На сайте встречается и совсем удивительная статистика: например, Мозз пропустил 100 % тура Дэвида Боуи в 1996 году, хотя изначально должен был «открывать» все его концерты своим выступлением. Сыграть «полную» программу Моррисси удавалось только в том случае, если «тур» состоял из одного концерта (впрочем, и то не всегда).
Получается, что вот уже почти 35 лет поклонников артиста «сближают» не концерты (которых просто не происходит), а разделенный на этой почве стокгольмский (вдвойне иронично, учитывая, что Стокгольм в этом году пал одним из первых) синдром: если открыть комментарии под последними анонсами его будущих выступлений, каждый второй (если не каждый первый) комментарий там — это едкие шутки в духе: «Я обязательно приду! Надеюсь, что и Моррисси тоже» или «Если вы уже купили билет, самое время начинать просить деньги обратно». Для своей аудитории Моррисси — это такой Boy Racer из его собственной одноименной песни: все знают, что вести себя так, как он это делает, непозволительно, но втайне хотели бы иметь хотя бы одну десятую его уверенности в себе. Мало кто из артистов его масштаба может просто не появиться на фестивале, хедлайнером которого он является (привет, Афины!), и уж тем более не каждый решится рвать на себе майку, выглядя как Мозз в его 66.
Психология Моррисси при этом абсолютно понятна: к каждому назначенному выступлению он относится не как к заявленному концерту, а как к возможности концерта. Я полагаю, что происходит это примерно так: Моррисси лежит на диване своего калифорнийского особняка, лениво перелистывая собственную «Автобиографию». Его посещает идея: «А что, если выступить прямо сейчас?». Но ведь это все еще нужно организовать: найти площадку, продать билеты. «Наверное, подожду до следующего раза». Его взгляд соскальзывает на висящий на стене календарь, и он внезапно понимает: «Да я ведь в туре! И у меня сегодня концерт!». Если к этому моменту артист уже поел и искупался, шоу даже может состояться.
Еще раз про культуру отмены
Как бы смешно ни было придумывать такие сценки, на самом деле история трагическая — потому что не о концертах совсем, а о позиционировании. Прямо сейчас Моррисси готовится издавать свой следующий альбом и хочет, чтобы этим занимался какой-нибудь большой лейбл. Очевидно, что никакой большой лейбл такого необязательного и конфликтного артиста подписывать не захочет (а все, кто хотели, однажды с Моррисси уже работали и во второй раз точно не согласятся). Издаваться самостоятельно или силами какого-то нишевого инди-предприятия не согласится уже сам Мозз.
Так мы оказываемся в ситуации, где получить новую музыку от Моррисси невозможно, а послушать старую — почти невозможно, если только вы не живете в Калифорнии и не покупаете билеты на все его концерты на год вперед.
Прошлый альбом Моррисси Bonfire of Teenagers должен был выйти в феврале 2023 года, но вместо этого оказался похоронен в округлого вида небоскребе Capitol Records Los Angeles. Компания буквально купила у Моррисси альбом, чтобы не издавать его (и чтобы никто другой не имел возможности его издать). Сам Моррисси считает, что оказался слишком diverse (то есть «разным» в значении «резким») для лейбла, и это вполне возможно: в одной из песен он поет, что «знает, кто убил Нотр-Дам» (отсылая к пожару и одной из версий произошедшего, которая обвиняет неквалифицированных трудовых мигрантов понятной религиозной принадлежности), а в другой критикует британское общество (и конкретно группу Oasis) за то, что после теракта на концерте Арианы Гранде в 2017 году они выбрали «не оглядываться назад со злобой» (цитируя припев из песни Don’t Look Back In Anger, которая в то время стала чем-то вроде гимна, сплотившего людей после трагедии), а не противостоять террористам (Моррисси, в свою очередь, пообещал не забывать и не прощать).
Другое дело, что подобным образом артист высказывался и раньше: на первом же сольном альбоме 1988 года Viva Hate была, например, песня Bengali In Platforms, в которой Моррисси (очень ласково) просил приезжих развернуться и уехать обратно. Закрывал пластинку трек Margaret On The Guillotine: там Мозз напрямую обращался к британскому премьер-министру Маргарет Тэтчер с просьбой «пожалуйста, умри» — и ничего, альбом как-то издали. Не утопила карьеру Моррисси и резонансная National Front Disco — песня о молодом парне, который вступает в радикальную организацию и требует того, чтобы Англия стала «для англичан». Очевидно, что трек был ироническим, но «начинка» для поп-песни по индустриальным меркам опасная.
Куда вероятнее, что артистов «старого» формата, которые могли сами устанавливать правила и говорить резкие, «недопустимые» вещи, остается все меньше — и это (к сожалению или к счастью, решите сами) неостановимый процесс. Музыкальная индустрия, над которой Моррисси 40 лет назад смеялся в Paint A Vulgar Picture за ее любовь к «переупаковыванию» мертвецов, в конечном счете перемолола всех, кто позволял себе смеяться, а теперь смиренно дожидается момента, когда всех этих людей не станет уже в самом буквальном смысле, чтобы «переупаковать» и их.
Что случилось с Шинейд О’Коннор после многих лет ее проирландских (читать как антибританских) выступлений и перехода в ислам? Абсолютное игнорирование вплоть до самой смерти. А после нее — мгновенное признание, трогательные некрологи, спецвыпуски новостей и документальные фильмы, посвященные ее бунтарству (давно уже сглаженному, забытому — одним словом, «переупакованному» для дальнейшего потребления). На смерть Шинейд Моррисси написал, возможно, самый пронзительный текст из всех, потому что прекрасно знает, что его смерть будет выглядеть точно так же. Если вычеркнуть оттуда все прямые упоминания О’Коннор, получится беспощадный автонекролог, который с каждым днем становится только актуальнее.
Вот и вся любовь. То, что со стороны может показаться ленью, необязательностью, старческой ворчливостью и просто «нытьем» Моррисси, на деле — симптоматика окончания «старого порядка» устройства популярной культуры как таковой. Отсюда и снисходительное, подчеркнуто ироническое отношение к «отмене» концертов у его аудитории: в глубине души всем очевидно, что артист, всю жизнь бывший «неудобным», не может и не должен становиться «удобным» под ее конец. Раздражение — это цена, которую слушатель платит за возможность жить в одно время с великим человеком. И в этом смысле Моррисси давно победил ненавистную ему cancel culture — хотя бы потому, что право «отменять» оставил за собой.
Автор Егор Спесивцев