В издательстве «ОДРИ» вышла книга журналистки Эми Оделл «Анна. Биография самой влиятельной женщины Vogue». «Сноб» публикует отрывок.
Анна Винтур, главный редактор
Как-то июньским утром Анна пришла к Нэнси Новогрод.
«Я перехожу в Vogue и начинаю сегодня», — сказала она. Нэнси была в шоке. Она работала в HG всего несколько недель и знала, что Анна надолго не останется в журнале, но не представляла, что все случится так быстро. Анна рассказала Новогрод, что Либерман и Ньюхаус убеждены в том, что она должна занять ее место, но Нэнси должна проявить себя. С их точки зрения, главной проблемой журнала была потеря рекламы при Анне.
То, что произошло потом, стало одним из самых некрасивых эпизодов в истории Condе Nast. В нем тесно переплелись стремление Анны к власти, изворотливость Либермана и нелюбовь Ньюхауса к открытым столкновениям.
28 июня 1988 года Грейс Мирабелла сидела в своем кабинете, когда секретарша перевела на нее звонок ее мужа Билла Кахана.
Он только что посмотрел репортаж колумнистки светской хроники Лиз Смит на WNBC:
«С тех самых пор, как Condе Nast перевела в Нью-Йорк Анну Винтур, главного редактора британского Vogue, чтобы она возглавила преобразование House & Garden, ходили слухи, что мисс Винтур станет главным редактором американского Vogue, заменив на этом посту ветерана Грейс Мирабеллу.
Что ж, теперь горячая новость такова: это случится 1 сентября. Не спрашивайте меня, почему у Condе Nast возникло желание заменить Грейс Мирабеллу. Vogue — это один из самых крепких и прибыльных журналов в Condе Nast. Как говорят, если не сломалось, не чини, но они все же собираются это сделать».
«Грейс, что за чушь? — сказал он. — Что вообще происходит?»
Мирабелла не знала. Она сказала мужу, что перезвонит, когда будет знать больше. Подумав немного, она поднялась в офис Либермана. Он праздно сидел за своим большим черным столом, явно кого-то ожидая, скорее всего именно ее.
— Грейс, — сказал он, — боюсь, это правда.
Историю того, почему Мирабеллу летом 1988 года заменили Анной, обычно рассказывают так. Ньюхаус и Либерман считали угрозой появление в США американского издания Elle. К 1988 году Elle обошел Harper’s Bazaar, старого соперника Vogue, и по тиражу, и по доходам от рекламы. В 1987 году тираж Harper’s Bazaar составлял 700 000, тогда как тираж Elle, дебютировавшего в сентябре 1985 года, подскочил до 825 000. Неудивительно, что деньги рекламодателей потекли в журнал с большим количеством читателей. Тем временем тираж Vogue в 1987 году и в первой половине 1988 года снизился, хотя он все равно составлял 1,2 миллиона экземпляров.
Но падение Мирабеллы и взлет Анны были связаны не только с Elle и цифрами. В последние годы слабость Грейс стала особенно заметной. В начале весны 1987 года Либерман долго отсутствовал в офисе из-за рака простаты и проблем с сердцем.
Он скрывал серьезность своего состояния от коллег и сказал им, что у него тяжелая пневмония. Но в его отсутствие журнал остался без руководства. Сотрудники, измученные нерешительностью Мирабеллы, потянулись в отдел персонала, жалуясь на то, что у руля никто не стоит. Филлис Посник, ставшая редактором отдела «Красота и здоровье» в 1987 году, вспоминает этот хаос: «Я не знала, как долго Грейс смогла бы еще продержаться. Прямо что-то из Кафки: вы не понимаете, что происходит». Не было никаких шансов на то, что ситуация изменится, поскольку Либерман, которому летом 1988 года исполнилось 75 лет, был уже неспособен уделять Vogue все свое внимание как прежде: посещать совещания, посвященные моде и красоте, управлять персоналом, следить за художественным отделом и распределением статей. Когда Александр просматривал макет с Грейс в художественном отделе, она часто не знала имен знаменитостей и художников, о которых писали в ее журнале. Линда Райс работала в то время заместителем Либермана и иногда была третьей, кто при этом присутствовал. «Меня всегда шокировало то, как много Грейс не знает, — вспоминала она. — Мне нравилась Грейс, но она не годилась для этой работы».
Мирабелла не поддерживала практически никаких отношений с Саем Ньюхаусом, и это стало еще одной ее проблемой, которой не было у Анны. Начиная с их первой встречи в шестидесятых годах, когда Грейс представили ему в клубе «21» вскоре после того, как отец Сая купил Condе Nast, и в последующие годы общение с ним не было для нее комфортным. Мирабелла намеренно его избегала, хотя Либерман предупреждал ее, что это плохая тактика. И если она не была для Ньюхауса единственным голосом и единственной властью в Vogue, кто мог бы ими стать? Главному редактору Vogue нужно было работать с Ньюхаусом, сотрудничать с Либерманом, но не зависеть от него, сократить штат, раздутый Александром, сделать журнал более современным, чтобы конкурировать с Elle, и при этом не сомневаться в себе. На самом деле только одна женщина могла бы справиться с давлением, которое оказывают на главного редактора Vogue. Этой женщиной была Анна Винтур.
Поэтому когда Ньюхаус решил отдать ей этот пост, то на самом деле это произошло на целый месяц раньше новостей, которые дошли до Лиз Смит в конце июня 1988 года. Но при этом Ньюхаусу было невыносимо увольнять Мирабеллу, как невыносимо было увольнять любого другого сотрудника. А Александр из-за своей многолетней дружбы с Грейс тем более не хотел говорить ей об этом и оказаться в ее глазах виновником этого решения (он говорил, что это было решение Сая). Более того, когда Мирабелла спросила его о ходивших слухах, что Анна ее заменит, Либерман сказал: «Не волнуйся, дорогая, ничего подобного».
Но он был вполне способен увольнять людей, хоть и утверждал обратное, и подобные вещи он уже проделывал с близкими друзьями, о чем Мирабелла отлично знала. Либерман поступил так с Дианой Вриланд. Лео Лерман, главный редактор anty Far, был ближайшим другом Александра, когда тот уволил его в начале восьмидесятых годов, чтобы расчистить путь Тине Браун. (Тина отмечала: «Не было никаких сантиментов в том, как Алекс обошелся с Лео. Меня сильно напугало то, что совесть его совершенно не мучила».) Он поддержал желание Ньюхауса убрать Мирабеллу, только и всего.
Когда новость об увольнении Грейс Мирабеллы стала известна, весь этаж Vogue испытал шок. Двери кабинетов, обычно распахнутые настежь, закрылись, а младшие сотрудники, сидевшие перед ними, прижимались ухом к двери, чтобы узнать, что происходит. Хотя многие предполагали, что Анна получит место Мирабеллы, все еще было трудно поверить, что это происходит на самом деле.
То, что Грейс могли убрать так быстро и так жестоко после 37 лет работы в VVogue, одновременно поражало и вызывало глубокую печаль. «Это было похоже на цареубийство», — сказала копирайтер Лесли Джейн Сеймур.
Новость оказалась сродни землетрясению даже за стенами Vogue. Джейд Хобсон, старшему модному редактору, позвонил один из дизайнеров и спросил, правда ли это. Когда она пришла к Мирабелле, чтобы выяснить, что происходит, та как раз говорила по телефону с мужем, сообщившим ей эту новость.
В тот же день Ньюхаус попросил Грейс сообщить о своем уходе сотрудникам. Она пригласила редакторов к себе в кабинет, сделала глубокий вдох и сказала им, что Анна Винтур станет новым главным редактором Vogue. Позже в тот же день Ньюхаус выпустил две служебные записки. В первой говорилось об «уходе на пенсию» Мирабеллы, а во второй сообщалось, что Анна «немедленно» заменит ее.
Все это было сделано для того, чтобы сдвинуть дело с мертвой точки. Хотя Ньюхаус и Либерман еще месяцем раньше решили отдать этот пост Анне, они не спешили объявлять об этом, поскольку не могли решить, когда это сделать. После того как Анна узнала, что получит эту работу, начались, по ее словам, «бесконечные встречи с Саем и Алексом, на которых мы по большей части говорили о датах и выборе времени, поскольку Алекс проявлял нерешительность. Иногда назывался сентябрь, иногда январь следующего года. Все это было нечестно по отношению к Грейс, которой ничего не сказали, и нечестно по отношению ко мне, потому что мне надо было вернуться после встречи и пытаться продолжать делать журнал, хотя я знала, что это ненадолго, и лгать моим сотрудникам. Это было ужасно, действительно ужасно».
Некоторые из «генералов» Мирабеллы тоже решили уйти. Эми Гросс, руководившая отделом текстов в течение пяти лет, включая и те годы, когда Анна была креативным директором, оставила свой пост. Хобсон, не желавшая и раньше иметь ничего общего с Анной, перешла в Relon. Место было расчищено, и Анна приступила к созданию модной команды мирового уровня. В журнале остались Полли Меллен и модный редактор Карлин Сер де Дюдзель, которую Либерман переманил из Elle.