Татьяна Буланова, фронтвумен эстрады девяностых и нулевых, внезапно стала кумиром зумеров. Cама певица хайпа не замечает. Или, по крайней мере, не придаёт ему такого значения: в интервью «Снобу» Буланова напомнила, что молодёжь на её концертах была всегда.
Ну и как тебе живётся, Таня, на новом витке популярности?
А кто решил, что это новый виток? Сколько я себя помню, моя загруженность в профессии всегда была примерно такой же.
То есть сейчас не происходит чего-то сверхъестественного?
По крайней мере, ощущения такие же, какими они были 20 и 30 лет назад — всё стабильно.
Хорошо, но с чего хотя бы началась твоя популярность среди зумеров — помнишь этот момент?
Честно — не знаю. Как будто кто-то это немного искусственно раздул. В смысле, я не считаю себя звездой молодого поколения, у них свои звёзды, такие же молодые, практически их ровесники. А эти мои песни — «Мой ненаглядный», «Ясный мой свет», «Один день» — они завирусились в Тик-токе ещё лет 10–15 назад. Мой младший сын, ещё когда в школе учился, говорил: «Мама, а ты знаешь, что твои песни слушают мои одноклассники?» Так что всё случилось не сейчас.
Но у тебя сейчас сильно поменялась аудитория на концертах — разве нет?
На самом деле, у меня всегда была молодёжь. Может быть, сейчас её стало чуть больше. Но почему все решили, что раньше ко мне ходили только пенсионеры, а сейчас — одни пионеры? Мне это всё напоминает 1994 год, когда мне вручили премию «Овация» в номинации «Открытие года». А мы к тому моменту уже три года ездили по всей стране с гастролями и собирали полные залы — было по три–четыре концерта в день. Вот и сейчас — кто-то где-то услышал, обратил на меня внимание — и понеслось… Повторюсь — всё это очень приятно, но для меня необъяснимо.
Твою популярность у молодёжи сейчас многие сравнивают с популярностью Надежды Кадышевой, которая стала собирать стадионы и миллионы просмотров в соцсетях. Как ты относишься к таким параллелям?
Да с кем только меня в своё время не сравнивали — с Аллой Пугачёвой, например, поначалу… А недавно вообще услышала, что я Анна Асти девяностых… С Кадышевой мы не пересекаемся практически, очень давно виделись на каком-то сборном концерте.
Ты сама пользуешься соцсетями, видишь, как подростки кайфуют на твоих концертах?
Я не очень активна в соцсетях — пыталась пару недель вести их сама, но забросила. У меня для этого есть специально обученный специалист по SMM. А то, как люди кайфуют, я вижу живьём. За 35 лет нашей деятельности программа идёт примерно по одной схеме. И я уже знаю, какими будут эмоции зала. За эти годы абсолютно ничего не поменялось. Просто те, кто тридцать лет назад приходил на концерты молодыми, — сейчас им уже за 50. Ну и добавились те, кому сейчас 18.
Кстати, твоему младшему сыну Никите как раз 18 лет. Через этот канал приходит какая-то обратная связь? Это же его сверстники сейчас ломятся на твои концерты.
Да мы как-то об этом дома даже не разговариваем. Вот старший сын Саша от моей популярности страдал. Это было в начале карьеры.
Из-за того, что ты была на гастролях?
Во-первых, да, он меня почти не видел. Ну и когда ко мне на улице подходили за автографом, я помню его выражение лица — ему не нравилось, что какие-то незнакомые люди что-то от мамы хотят, просят.
Какие твои песни сейчас наиболее востребованы на концертах? Что-то из совсем олдскульной классики типа «Не плачь»? Или уже более современный «Ясный мой свет»?
Судя по Тик-току, сейчас набирает сумасшедшую популярность песня «Прости меня». Причём она никогда не была раскрученной, а сейчас — миллионы просмотров. Я, честно говоря, не понимаю, в чём прикол. Она из альбома «Измена» — это 1994 год. И на неё сейчас снимают очень много рилсов. Но у меня на самом деле столько песен… Думаю, к ним публика ещё придёт — например, в 2010-х годах было много отличных композиций. Недавно на концерте несколько из них исполнила, и в соцсетях сразу начался бум — новые песни Булановой! Да какие новые — им по двадцать лет (смеётся). Так что и для зумеров, и для следующего поколения — впереди ещё много открытий в моих 25 альбомах. Например, есть классный альбом «Стая» — он немного альтернативен моему классическому творчеству. Но композиции там очень классные — и по текстам, и по подаче, и по аранжировкам.
Кстати, об аранжировках — ты ведь их не адаптируешь под современное звучание. Старые песни, я имею в виду. Почему?
Всё верно, мы ничего не меняем. Моё мнение, может быть, оно и ошибочное, что менять аранжировку — это неправильно. Многие артисты исполняли каверы на мои песни с новыми аранжировками, и, как показала практика, это не получило какого-то резонанса.
А когда ты сама делаешь каверы на старые песни?
Ну, мне нравится, как у меня получились «Нежность» или «Не отрекаются, любя». Там, конечно, не оригинальная аранжировка, но они всё равно остались узнаваемыми, не потеряли ту, прежнюю эмоцию.
Ты про эту свою новую волну популярности так говоришь, как будто для тебя это не совсем важно — по-крайней мере, у меня складывается такое ощущение…
Нет-нет, это, конечно, очень приятно. Но если бы мои песни на русском языке стали так популярны в Америке или в Европе — это было бы неожиданно. А то, что происходит сейчас в России, — для меня это было плюс-минус всегда.
А гастрольный график — разве он не уплотнился?
График уплотнился, но я это связываю с тем, что у меня появился новый директор Сергей Хрусталёв, с которым мы работаем уже год. Он суперпрофессиональный человек, но не пиарщик. А с точки зрения организации всего процесса к нему просто нет никаких вопросов — выезды, перелёты, гостиницы, финансовые моменты… Так что да, сейчас мой гастрольный график расписан до мая следующего года, причём очень плотно. В конце лета меня не будет в Петербурге, половину ноября, половину декабря, весь февраль, весь апрель, очень плотно в марте… Но надо сказать, что это всё «забивалось» ещё несколько месяцев назад, когда никакой шумихи насчёт популярности у зумеров ещё и в помине не было.
Ты, кстати, в самом Петербурге редко выступаешь почему-то…
Сейчас готовим концерт к моему дню рождения 6 марта в Ледовом дворце. В Питере хочется делать не просто рядовое шоу — и вот я надеюсь, что сочиним что-то необычное. А ещё из интересных планов — может быть, получится организовать гастроли в Австралии. Там много выходцев из СССР, и мне всегда хотелось в этой стране побывать.
А новый материал ты на концертах показываешь? У тебя же новые альбомы выходят время от времени, но что насчёт концертов?
В последнее время вышли три альбома, и продолжает появляться новый материал, да. Мне это очень нравится. И песни есть очень классные — с претензией на хитовость, скажем так. Но в концертные программы я их не включаю — старые-то не все влезают. В 2019 году у меня был юбилейный концерт в БКЗ «Октябрьский» в Петербурге, он шёл четыре часа! И то не все известные композиции получилось отобрать и включить в программу. Думаю, ещё треть не влезло. В принципе, я могу каждый год делать концерты из хитов, шлягеров — и каждый раз это будет новая программа. Но я в этом смысла не вижу — всё равно люди приходят на «Ясный мой свет», на «Не плачь» — они всегда эмоционально успешны.
В конце августа в Петербурге ты будешь выступать на фестивале благотворительного фонда «Антон тут рядом». Как получилась эта коллаборация?
Мне позвонили, я подумала — а почему нет? Я считаю, что периодически необходимо, так сказать, «отдавать десятину» за тот дар, который мне дан. У меня нет огромных денег, чтобы вылечить всех детей, но если у меня есть возможность как-то помочь — я с удовольствием откликаюсь. Помогать — здорово, хорошо, мне приятно, что эти деньги окажут поддержку детям. Это благородное дело, и я с удовольствием согласилась принять участие, тем более что дата была свободной, что сейчас, на самом деле, большая редкость.