У Василия Чистюхина нет связей, дипломов и заметных достижений, но он все равно мечтает стать самым известным художником в мире. На протяжении года он ведет дневник, в котором рассказывает о поиске покупателей и диалогах с ключевыми фигурами российского арт-рынка. «Сноб» публикует отрывок.
Серьезно и долго я никогда не занимался рисованием, только наскоками. В школе и юридическом институте на уроках в основном рисовал в тетрадках на последних листах и обратных сторонах обложек — от скуки. Иногда предпринимал робкие попытки где-то поучиться. Помню, в детстве родители купили мне видеокассету. Там были, кажется, уроки рисования акварелью: рисовать учили пруд и деревья. Я попробовал два раза и бросил. Ничего не получилось.
Сходил на два-три дополнительных урока рисования к учительнице МХК в школе. Я почему-то никогда не мог переносить того факта, что у меня что-то не выходит. Из-за этого я сразу же бросал занятия. Также уже во взрослом возрасте я сходил на несколько уроков по правополушарному рисованию. Меня на этих уроках очень хвалили, в особенности мою линию, но и в этом случае спустя короткое время я сбежал.
В еще более взрослом возрасте я однажды наткнулся на интервью Игоря Ивановича Бабаянца, художника-графика, мастера техники вырезанного и станкового силуэта и преподавателя детской художественной школы в Подольске. Там он говорил о детском рисовании, о свободе рисования. Мне настолько понравилось его интервью, что я решил во что бы то ни стало его разыскать и набиться к нему в ученики. Какое-то продолжительное время у меня ушло на поиски телефона — наверное, год. В итоге я его нашел и ему позвонил. На тот момент он уже был пожилым человеком и не особенно горел желанием со мной заниматься. Мы договорились, что я возьму свои рисунки, привезу ему показать и там дальше решим, что делать.
Я тогда жил на станции метро «Бабушкинская», а он в Подольске, дорога в один конец занимала у меня порядка 2,5–3 часов. Я приехал и показал ему свои рисунки. Я был очень рад, что он оценил их. Сказал мне много хорошего про свободу моего рисунка. Сказал, что если Бог дал художественный талант, то будет неправильно его не развивать. Люди с академическим художественным образованием часто остаются его заложниками и не могут затем его преодолеть. А у меня уже это есть — свобода. Но если я не буду дальше развивать свое мастерство, то быстро упрусь в потолок.
Он согласился со мной заниматься. Я проучился у него всего около двух-трех месяцев. Потом у меня родилась дочка. Занятия стоили для меня довольно дорого, и пришлось от них отказаться, так как и время, и денежные средства теперь нужно было направлять на ребенка.
***
Приведу немного цифр для статистики. Подписчики в инстаграме*: 1361. Друзья ВКонтакте: 69. К 2023 году мне удалось поучаствовать в четырех групповых выставках и одной персональной (ее организовал мой друг, музыкант и продюсер Александр Ковязин в чайной на Покровке). Также два раза я участвовал с поэтическим перформансом в поэтических чтениях, которые организовывал Александр Гордеев (мультидисциплинарный художник, топ-модель и куратор) в «Рихтере» и в «Галерее 15/10». Также мне удалось продать какое-то количество картин, рисунков и объектов. Точной цифры не назову, но она совсем скромная. Самая крупная сумма, полученная мной единоразово за художественные работы, не превышает и 20 тысяч рублей.
Какова моя цель? Моя цель — ни много ни мало стать самым влиятельным-продаваемым-успешным-культовым художником в мире. Ну, это, конечно, шутка (или нет?). Для начала я хотел бы изменить свою жизнь так, чтобы мне не приходилось работать в офисе. Зарабатывание денег для обеспечения жизни отнимает много сил, остатков которых в моем случае едва ли хватает для решения серьезных творческих задач. Я с восхищением читаю о Кафке или Гофмане, которые, трудясь днем в конторе, по ночам умудрялись создавать свои литературные шедевры. Я хотел бы иметь возможность зарабатывать достаточно денег тем, что мне нравится — рисованием и творчеством.
С другой стороны, я вижу здесь и ловушку. То, что я работаю в офисе и впрямую не завишу от продаж картин, дает мне некоторую свободу. Я могу делать, что хочу, не думая о том, купит это кто-то или нет. Если я буду зависеть от продаж картин, то велик соблазн однажды обнаружить, что хорошо продается что-то (не знаю, коты или киты), и начать это что-то (котов или китов) штамповать. Искусство, изначально заточенное на коммерцию и тренды и имеющее своей целью только извлечение выгоды, меня не интересует. Мне представляется, что искусство — это тонюсенькая ниточка, окруженная бездной, по которой должен пройти канатоходец и не свалиться.
*Социальные сети Instagram и Facebook принадлежат компании Meta, признанной экстремистской и запрещенной в РФ.