Моя подруга Катя живет в Осло уже пять лет. Вышла замуж за норвежца, освоила язык, получила местное гражданство. Казалось бы, интегрировалась полностью. Но недавно она призналась: «Знаешь, я до сих пор чувствую себя здесь как марсианка. Не потому что плохо относятся — наоборот, очень вежливы. Просто мы устроены по-разному настолько, что иногда кажется — мы разные биологические виды».
Я решила разобраться, в чем же суть этих различий. Поговорила с русскими, живущими в Скандинавии, и с северянами, которые общались с нашими соотечественниками. Оказалось, дело не в предрассудках, а в действительно разном понимании того, как должна быть устроена жизнь.
Про эмоции, которые не прячут
Лена работает переводчиком в шведской компании. Рассказывает: «Первые полгода коллеги думали, что у меня постоянно какие-то проблемы. Если мне было грустно — это было видно по лицу. Если радостно — я улыбалась и смеялась. Оказалось, здесь принято держать одно и то же выражение лица всегда — слегка доброжелательно-нейтральное».
Ее коллега Магнус объяснял: «Мы не привыкли к таким… открытым лицам. У Лены все эмоции написаны на лбу. Это не плохо, просто непривычно. Мы воспринимаем сильные эмоции как сигнал тревоги — что-то случилось, нужно что-то делать».
А вот что рассказывает Дима, программист из Питера, работающий в Копенгагене: «Меня пригласили на корпоратив. Я думал — ну наконец-то расслабимся, поговорим по душам. А они сидят, пьют пиво и… молчат. Точнее, изредка обмениваются короткими фразами о погоде. Я попытался рассказать смешную историю — на меня посмотрели как на шута. Вежливо улыбнулись, но я понял — перебор».
Про границы, которые нельзя нарушать
В России мы довольно легко делимся личным. Скандинавы этого не понимают совершенно.
Анна из Мурманска живет в Хельсинки: «Соседка Марья очень милая, всегда поздоровается, поможет с коляской. Но я три года пытаюсь с ней подружиться — без толку. Она как стеклянная стена. Вежливая, но непробиваемая. Я же привыкла — если человек хороший, то можно и душу излить, и совета попросить».
Марья объясняет по-своему: «Анна очень добрая, но… слишком близко подходит. Рассказывает о своих проблемах, спрашивает о моих. У нас так не принято. Личная жизнь — она личная. Если у меня проблемы, я решу их сама или обращусь к специалисту».
Олег, живущий в Стокгольме, заметил интересную вещь: «Здесь люди в автобусе садятся так, чтобы максимально далеко быть друг от друга. Если есть пустые места — никто не сядет рядом. У нас в маршрутке все прижимаются, иногда разговаривают, обсуждают что-нибудь. Здесь даже случайное прикосновение воспринимается болезненно».
Про деньги, о которых не говорят
Тема денег в Скандинавии табуирована совершенно. Марина, экономист из Екатеринбурга, работающая в Норвегии, объясняет: «У нас принято жаловаться на нехватку денег, обсуждать зарплаты, просить в долг. Здесь это все под строжайшим запретом. Коллега может ездить на старой машине, но у него может быть миллион в банке — и ты никогда об этом не узнаешь».
Ее норвежский муж Эрик добавляет: «Для меня шоком стало, что российские друзья Марины могут прийти и попросить крупную сумму в долг. Просто так, между делом. У нас это немыслимо — значит, ты не умеешь планировать свою жизнь».
А вот история, которая потрясла датчанку Кирстен: «Мой русский друг Игорь потратил последнюю зарплату на подарок жене к годовщине свадьбы. Дорогой подарок! А потом занимал деньги на продукты. Я не могла понять логику — зачем разоряться на подарок, если есть текущие нужды?»
Сама лично знаю людей, которые брали кредит на свадьбу. И это считается нормой)
Про работу как не главное в жизни
Скандинавы работают, чтобы жить. Русские часто живут, чтобы работать. И это создает непонимание.
Сергей, журналист из Новосибирска, работающий в шведском издании: «Я привык работать допоздна, брать работу домой, думать о проектах в выходные. Здесь на меня посмотрели как на больного. В пять вечера офис пустеет. В выходные рабочий телефон выключен. Для них работа — это просто способ заработать на жизнь, не больше».
Его редактор Йохан объясняет: «Сергей очень талантливый, но он не понимает баланса. Зачем работать 12 часов, если можно сделать то же самое за 8? Зачем думать о работе дома, когда можно проводить время с семьей?»
А вот что рассказывает Света из Ростова, работающая няней в Осло: «Норвежские родители уходят в отпуск на месяц. Просто так, не по особому поводу. Дети идут в лагерь, родители путешествуют. У нас отпуск — это стресс, нужно все спланировать, накопить денег, найти кому доверить дела. Здесь отпуск — это норма жизни».
Про детей, которых не тревожат
Отношение к детям — отдельная тема для непонимания.
Настя из Красноярска живет в Копенгагене с мужем-датчанином: «Я чуть в обморок не упала, когда увидела, как здесь относятся к детям. Трехлетние малыши сами ходят в детский сад — родители просто показывают дорогу. Дети спят на улице в колясках при минус десяти. На детских площадках такие конструкции, что у нас их признали бы травмоопасными».
Ее муж Расмус недоумевает: «Настя постоянно тревожится за нашего сына. Одела ли он шапку, не замерз ли, сыт ли. Она проверяет его каждые пять минут. У нас дети учатся самостоятельности с раннего возраста. Упал — встань сам, проголодался — скажи сам».
Интересную историю рассказала Оксана из Волгограда: «Меня вызывали в школу, потому что я каждый день провожала семилетнего сына до класса. Учительница объяснила — я препятствую его социализации. Дети должны сами нести ответственность за свой путь в школу».
Про то, как по-разному понимают дружбу
Русская дружба и скандинавская приятельность — это совершенно разные вещи.
Игорь из Самары, живущий в Хельсинки десять лет: «У меня есть финский приятель Пекка. Мы встречаемся раз в месяц, выпиваем пиво, говорим о хоккее. И все. Когда у меня были проблемы с работой, я попытался с ним поговорить — он дал номер психолога. У нас друг выслушает, поймет, поможет делом. Здесь у каждого свои проблемы».
Пекка видит это иначе: «Игорь хороший человек, но он не понимает границ. Пытается обсуждать какие-то личные вещи, просит советов. У меня есть семья, работа, хобби. Я не психолог, чтобы решать чужие проблемы».
А вот рассказ Тани из Перми, которая училась по обмену в Швеции: «Я подружилась с одногруппницей Эммой. Думала, мы близкие подруги — вместе учились, гуляли, ходили в кафе. А когда у меня кончились деньги, и я попросила ее одолжить до стипендии, она отказалась. Сказала, что дружба и деньги не совместимы. Я была в шоке».
Про праздники, которые празднуют по-разному
Новый год для русских — главный праздник. Для скандинавов — просто смена даты в календаре.
Алексей работает в норвежской IT-компании: «31 декабря я попросил отгул — нужно было готовиться к празднику. Босс не понял — к какому празднику? Оказалось, они просто ужинают дома и ложатся спать. Никаких застолий, подарков, гостей. А я привык — Новый год это целое событие, к которому готовишься неделями».
Его коллега Хелена объясняет: «Для нас главный праздник — Рождество. Но и его мы празднуем тихо, в семейном кругу. Русские устраивают какие-то грандиозные торжества с кучей еды, алкоголя, подарков. Это выглядит как трата денег ради траты денег».
Про честность, которая ранит
Скандинавская прямота и русская прямота — это тоже разные вещи.
Виктория работает дизайнером в шведском агентстве: «Здесь принято говорить правду, но очень аккуратно, в обтекаемых формах. У нас правду рубят с плеча. Я сказала коллеге, что его идея плохая — он обиделся. Потом выяснилось, нужно было сказать: «Интересная идея, но возможно стоит рассмотреть альтернативы».
А вот что рассказал Павел из Иркутска: «Мой датский сосед три месяца вежливо здоровался со мной. А потом оказалось, что его раздражает, что я громко разговариваю по телефону на балконе. Три месяца молчал! У нас бы сразу сказали — не ори».
Про то, что действительно важно
Самое интересное открытие — у нас разные представления о том, что делает жизнь счастливой.
Елена из Нижнего Новгорода, переехавшая в Норвегию: «Здесь люди счастливы от простых вещей — велосипедной прогулки, чашки кофе, хорошей погоды. У нас счастье — это что-то большое, драматичное, выстраданное. Получил повышение — счастлив. Влюбился — счастлив. А от обычного дня счастливым быть как-то неприлично».
Норвежец Олаф, который долго работал в России: «Русские живут как в кино — всегда какие-то драмы, переживания, глобальные решения. У нас жизнь — это последовательность небольших удовольствий и решений. Не лучше и не хуже, просто по-другому».
Что в итоге?
Поговорив с десятками людей, я поняла — мы не странные. Мы просто очень разные. Скандинавы построили общество, где комфорт, стабильность и предсказуемость — главные ценности. Мы живем эмоциями, отношениями и порывами.
Кто прав? Наверное, оба правы. Скандинавская модель дает спокойствие и уверенность. Русская — полноту переживаний и глубину отношений.
Катя из Осло подвела итог: «Я здесь научилась планировать жизнь, не тревожиться по пустякам, ценить личное пространство. Но иногда мне не хватает нашего хаоса, эмоций, способности близко сходиться с людьми. Идеальный мир был бы где-то посередине».
©
